Имя святителя Игнатия Брянчанинова, епископа Ставропольского и Кавказского сияет в летописях Церкви и России ярким светом благодатного избранничества. Строгий ревнитель аскетической традиции, выдающийся ученый, подвижник, архипастырь, миротворец, человек высочайшей духовности и культуры, он известен всему цивилизованному миру, как творец бессмертных духовных произведений, талантливый администратор, ревностный хранитель православных традиций и культуры, как один из наиболее авторитетных руководителей человека на пути к Вечной Жизни.

Святитель Игнатий (в святом Крещении Димитрий) родился 5 февраля 1807 года в селе Покровском Грязовецкого уезда Вологодской губернии, и принадлежал к старинной дворянской фамилии Брянчаниновых. Родоначальником ее был боярин Михаил Бренко, оруженосец великого князя Московского Димитрия Иоанновича Донского. Летописи сообщают, что Михаил Бренко был тем самым воином, который в одежде великого князя и под княжеским знаменем геройски погиб в битве с татарами на Куликовом поле.

Отец будущего Святителя Александр Семенович Брянчанинов в своей семье сохранял добрые старинные обычаи. Он был верным сыном Православной Церкви и усердным прихожанином выстроенного им в селе Покровском храма. Мать епископа Игнатия была образованная интеллигентная женщина. Выйдя весьма рано замуж, она всецело посвятила свою жизнь семье.

Все дети Брянчаниновых получили прекрасное домашнее воспитание и образование. Учителя и наставники Димитрия удивлялись его блестящим и разносторонним способностям, обнаружившимся уже в самом раннем возрасте. Когда юноше исполнилось 15 лет, отец отвез его в далекий Петербург, и отдал в Военноинженерное училище. Намеченная родителями будущность совершенно не соответствовала настроениям Димитрия; он уже тогда заявил отцу, что хочет «поступить в монахи», но отец отмахнулся от этого неожиданного и неприятного для него желания сына, как от неуместной шутки.

Прекрасная подготовка и исключительные способности молодого Брянчанинова сказались уже во время вступительных экзаменов в Училище: он был принят первым по конкурсу (из 130 экзаменовавшихся на 30 вакансий) и сразу же определен во второй класс. Имя талантливого юноши сделалось известным в царском дворце. Во все время пребывания в училище будущий Святитель продолжал поражать своих наставников блестящими успехами в науках и первым по списку окончил полный курс наук в 1826 году.

В Училище Брянчанинов стал главой кружка почитателей «святости и чести». Редкие умственные способности и нравственные качества привлекали к нему профессоров и преподавателей Училища, соучеников. Он стал известен во всем Петербурге. С особым отеческим вниманием и любовью относился к нему Государь Император Николай I; принимая самое активное участие в жизни будущего Святителя, он неоднократно беседовал с юношей в присутствии Императрицы и детей.

Происхождение, воспитание и родственные связи открыли перед ним двери самых аристократических домов столицы. В годы учения Димитрий Брянчанинов был желанным гостем во многих великосветских домах; он считался одним из лучших чтецов-декламаторов в доме президента Академии художеств А.Н. Оленина (его литературные вечера посещали, в числе других, А.С. Пушкин, И.А. Крылов, К.Н. Батюшков, Н.И. Гнедич). Уже в это время обнаружились незаурядные поэтические дарования святителя Игнатия, которые впоследствии нашли свое выражение в его аскетических произведениях и сообщили многим из них особый лирический колорит. Литературная форма многих его произведений свидетельствует о том, что их автор учился русской словесности в эпоху Карамзина и Жуковского и впоследствии выражал свои мысли прекрасным литературным русским языком.

Уже тогда Святитель Игнатий резко отличался от окружающего мира. В нем не было слепого преклонения перед Западом, он не увлекался тлетворным влиянием времени и приманками светских удовольствий. В последующем, когда в 24 года Д.А. Брянчанинов стал монахом, а вскоре архимандритом, настоятелем столичного Свято-Сергиевского монастыря, благочинным монастырей Санкт-Петербургской епархии, он стал известен всей России. Его хорошо знал и ценил первенствующий член Святейшего Синода Митрополит Московский Филарет (Дроздов). Знакомства с архимандритом Игнатием, его советов и наставлений искали многие выдающиеся люди России. Среди них Н.В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, А.А. Плещеев, князь Голицын, князь А.М. Горчаков, княгиня Орлова-Чесменская, герой Крымской войны флотоводец адмирал Нахимов. Восхищенный образом жизни и деятельности святителя Игнатия, известный русский писатель Н.С. Лесков посвятил ему свой рассказ «Инженеры бессребреники».

Все покоряло современников в будущем Святителе: величественная внешность, благородство, особая одухотворенность, степенность и рассудительность. Он духовно окормлял свою многочисленную паству, содействовал нравственному совершенству людей, искавших Бога, раскрывал красоту и величие Святого Православия. Многосторонняя опытность, особый дар смотреть на все духовно, глубокая проницательность, постоянное и точное самонаблюдение сделали его весьма искусным в лечении духовных и душевных недугов. Вот к чьей молитвенной помощи надо прибегать современным больным, а не к экстрасенсам и колдунам, шарлатанам и «знахарям».

Чуткий ко всякой фальши святитель Игнатий с горечью замечал, что объектом изображения светского искусства является, прежде всего, зло. Он с резкой критикой относился к литературным произведениям, в которых воспевались так называемые «лишние люди», «герои», творящие зло от скуки, подобные Печорину Лермонтова и Онегину Пушкина. Считая, что такая литература наносит серьезный вред неискушенным душам читающей молодежи, Святитель написал в 1847 году для массового издания священную повесть о ветхозаветном библейском герое – праведном Иосифе, образе чистоты и целомудрия. В предисловии к повести он писал: «Желаем, чтоб многие из последователей Печорина обратились в последователей Иосифа».

Ко времени назначения настоятелем архимандрита Игнатия Троице-Сергиева пустынь, расположенная на берегу Финского залива близ Петербурга, пришла в сильное запустение. Храм и кельи пришли в крайнюю ветхость. Немногочисленная братия (15 человек) не отличалась строгостью поведения. Двадцатисемилетнему архимандриту пришлось перестраивать все заново. Обитель обстраивалась и благоукрашалась. Богослужение, совершавшееся здесь, сделалось образцовым. Монастырские напевы были предметом особых попечении архимандрита Игнатия; он заботился о сохранении старинных церковных мелодий и их гармонизации. Известный церковный композитор о. Петр Турчанинов, проживавший с 1836 по 1841 год в Стрельне, рядом с Троице-Сергиевой пустынью, проводил, по просьбе о. Игнатия, занятия с монастырским хором и написал для него несколько лучших своих произведений. М.И. Глинка, с увлечением изучавший в последние годы своей жизни древние церковные мелодии, также написал для этого хора несколько песнопений. Господу было угодно, чтобы Его избранник послужил Святой Церкви еще и в епископском сане, управляя одной из новых и самых своеобразных епархий России. Это была Кавказская и Черноморская епархия с кафедрой в Ставрополе, основанная в 1843 году.

Епископская хиротония архимандрита Игнатия состоялась в Петербурге, в Казанском соборе, 27 октября 1857 года. Попрощавшись с братией Троице-Сергиевой пустыни, приведенной его трудами в цветущее состояние, Владыка Игнатий отправился в далекий путь, на Кавказ. Путь этот пролегал через Москву, Курск и Харьков (железнодорожное сообщение было тогда только между Петербургом и Москвой, дальше надо было ехать на лошадях).

В Кафедральный город Ставрополь Преосвященный Игнатий прибыл 4 января 1858 года. Гражданский губернатор П.А. Брянчанинов (родной брат Святителя, позже последовавший за ним в Николо-Бабаевский монастырь и принявший там монашеский постриг с именем Павел) вместе с градоначальником, духовенством, народом Божиим торжественно встречал нового Кавказского Архипастыря при въезде в город. Первыми словами, произнесенными Владыкой на ставропольской земле были: «Мир граду сему». Этими словами Владыка указывал на то, что прибыл на многострадальную кавказскую землю как миротворец, с желанием погасить пожар Кавказской войны и умирить мир на огнедышащей земле кавказской, где Святителю предстояло пробыть с начала 1858 года до осени 1861.

Владыка Игнатий был третьим по порядку епископом Кавказским и Черноморским. Внешние условия религиозной жизни в этой недавно учрежденной огромной епархии чрезвычайно отличались от всего того, с чем ему приходилось иметь дело до назначения на Кавказ. Продолжалась Кавказская война, благодатная земля обагрялась людской кровью, отовсюду слышались плач и стон. Многонациональный и разноверный состав местного населения был причиной возникновения множества таких вопросов церковноадминистративного характера, подобные которым даже в мыслях не представлялись архиереям, управлявшим благоустроенными епархиями в центре государства.

Несмотря на все трудности, святитель Игнатий ревностно приступил к исполнению своих архипастырских обязанностей. Важнейшую свою задачу он видел в апостольском служении пастве, в умирении мира на огнедышащем Кавказе, в укреплении и расширении здесь Святого Православия.

Владыка Игнатий ревностно заботился и об устроении богослужения и о нормальных взаимоотношениях духовенства и мирян. Святитель заботился об улучшении быта духовенства, повышении его образовательного уровня, о лучших взаимоотношениях, приличествующих духовному сану. Благодаря этой заботе епархиальные дела вскоре были приведены в благополучное состояние.

При Епископе Игнатии Брянчанинове основанная в 1846 году Ставропольская Духовная Семинария пережила период особенно бурного расцвета, ибо святитель Игнатий, как никто, понимал значение этого питомника духовного просвещения для дела Святого Православия на Кавказе, и вкладывал в строительство Духовной школы все свои силы. Он лично наблюдал за духовным ростом воспитанников, перевел Семинарию в новое просторное здание, и навсегда остался в благодарной памяти учащих и учащихся Ставропольской Духовной Семинарии, являясь предстателем за нее у Престола Божия.

Полем деятельности Святителя был не только кафедральный город Ставрополь. Он совершал объезды епархии, пределами которой были берега Черного, Азовского и Каспийского морей, снежные вершины главного Кавказского хребта и дальние сухие калмыцкие степи. Шла Кавказская война, и Епископ в дороге постоянно имел при себе дароносицу для, может быть, последнего Причастия.

Находясь на Кавказских Минеральных Водах, пользуясь целебной силой источников Пятигорска, Ессентуков, Кисловодска, Горячеводска, Железноводска святитель Игнатий Брянчанинов дал им высокую оценку и освятил их. Это святительское благословение действует и по сей день, принося всем прибегающим к помощи источников исцеление телесное и духовное, ибо воды источников помимо природных лечебных свойств имеют и особую благодатную силу, врачующую недуги души.

23 августа 1858 года после божественной Литургии в Скорбященской церкви Пятигорска в присутствии представителей гражданской и военной власти, знатных горожан и именитых посетителей Вод, при огромном стечении простого народа Владыка совершил освящение только что открытого озера Провал. После окропления стен грота святой водой, в нише против входа в него был установлен принесенный Крестным ходом образ Скорбящей Божией Матери.

Преосвященный Игнатий придавал большое значение строительству в Епархии храмов Божиих. Его заботами в 1859 году основанная первым Епископом Кавказским Иеремией Иоанно-Мариинская община была преобразована в монастырь. В этой же обители в 1861 году Преосвященный Игнатий заложил новый Покровский храм. Владыка вместе с губернским архитектором Воскресенским сам составил проект храма в селе Ново-Григорьевском, ставшего украшением Епархии. В 1860 году Владыка Игнатий выдал храмоздательную грамоту на строительство в Моздоке нового храма в честь находящейся в этом городе и глубоко почитаемой на Кавказе чудотворной Иверской иконы Божией Матери. По благословению Святителя за два года (1859–1860) была сооружена по проекту П. Воскресенского уникальная колокольня Ставропольского Кафедрального собора Казанской иконы Божией Матери, на протяжении многих десятилетий служившая одной из достопримечательностей Кавказа.

Недолго – менее четырех лет – управлял Преосвященный Игнатий Кавказской епархией, но это время промыслительно совпало со многими важными событиями в жизни Кавказа. В августе 1859 года был пленен имам Шамиль. В 1860 году Кавказская линия была разделена на Кубанскую и Терскую области. В 1861 году началось заселение закубанского края.

Богу содействующу, епископ Игнатий достойно совершил трудное дело управления огромной Кавказской епархией в условиях жестокой Кавказской войны. Несмотря на военные действия, реальную опасность попасть в заложники или быть убитым, он посетил многие приходы от Тамани до Кизляра, привел в порядок органы епархиального управления, добился повышения окладов духовенству епархии, ввел торжественное богослужение, устроил прекрасный архиерейский хор, построил архиерейский дом. Кроме того, он неустанно проповедовал. В отношении к духовенству и прихожанам Владыка Игнатий был истинным миротворцем, – строгий к себе, он был снисходителен к немощам ближних.

Тяжкая болезнь вынудила епископа Игнатия летом 1861 года подать прошение об увольнении на покой в Николо-Бабаевский монастырь, куда после удовлетворения прошения он и выехал 13 октября вместе с несколькими преданными учениками.

Неоценимо значение сочинений святителя Игнатия, – живого опыта деятельного подвижника, созидавшего свою духовную жизнь на основе Священного Писания и Предания Православной Церкви. Богословское наследие святителя Игнатия было принято читателями с большой любовью и благодарностью.

Интерес к личности и бессмертным творениям епископа Игнатия не угасает и в наши дни. Святитель Игнатий Брянчанинов является лучшим духовным руководителем, лучшим примером того, как в жизненном водовороте человек может сохранить верность Христу, возгревая постоянно в сердце своем огонь любви и преданности Богу.

Епископ Игнатий канонизован Поместным Собором Русской Православной Церкви (Троице-Сергиева Лавра, 6–9 июня 1988). Его святые мощи покоятся в Свято-Введенском Толгском монастыре Ярославской Епархии. Частица их была принесена в Ставрополь Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II во время первого визита Предстоятеля Русской Православной Церкви на Кавказ в августе 1994 года.

Источник: Правмир

Святитель Николай Сербский о жизни с Богом

20 апреля / 3 мая Церковь празднует память святителя Николая (Велимировича), епископа Охридского и Жичского (1880–1956). Архипастырь, глубокий богослов и религиозный философ, святитель Николай был и остается авторитетнейшим духовным наставником не только Сербской Церкви, но и всего Православия.

Предлагаем читателям подборку поучений и высказываний святителя Николая Сербского.

•

 

Мысль о Промысле Божием в человеческой жизни – величайшая мысль, достойная человека. Забота о спасении души – величайшая забота, достойная человека. Ожидание смерти – величайшее ожидание, достойное человека.

•

Кто-то из европейских философов сказал: «Я мыслю, следовательно, я существую». И это изречение разнесено по миру как нечто великое. На самом же деле, сколько бы я ни мыслил, я не существую, если не существует Некто высший меня, Кто и меня, и весь свет измыслил. Если Бог не существует как разум, высший меня, тогда, несомненно, и я не существую, но я только некая приходящая вещь, призрак, которого вихри подняли из пыли, придали ему форму на мгновение, чтобы снова сбросить в ту же самую пыль без следа и цели.

•

 

«Без Меня не можете делать ничего», – сказал Господь. На каждом шагу, с утра до ночи, разумный человек сознает правдивость этих слов. И осознание этого делает его великим пред Богом.

•

Люди живы настолько, насколько в них живет Бог. Ибо только Бог – жизнь. Потому считать всех людей одинаково живыми – иллюзия. Есть живые и неживые, что зависит от меры Бога в них, меры жизни, которую они несут в себе.

•

Даже наихудший человек трижды в жизни вспоминает о Боге: когда видит праведника, страдающего по его вине, когда он сам терпит скорби по чужой вине и когда наступает для него час смерти.

•

Отче наш, Сущий на небесах, помоги нам знать и исполнять лишь одно: знать, что вся сила – Твоя, и употреблять Твою силу по Твоей воле. Смотри, мы несчастны, ибо поделили то, что у Тебя нераздельно. Мы отделили силу от святости, и отделили силу от любви, и отделили силу от веры, и наконец (а это первая причина нашего падения) отделили силу от смирения. Отче, молим Тебя, соедини всё то, что Твои дети разделили по неразумению.

•

 

Не бойся, ты не одинок. Одинок тот, кто не знает Бога, даже если имеет в друзьях полмира.

•

Если безбожники влияют на тех, кто нетверд в вере, то и верующие влияют на безбожников. Под влиянием примера, советов, и молитв, и любви многие и многие неверующие обратились, подобно тому как потерявшие сознание возвращаются к жизни, горько раскаялись в своем безбожии и стали истинными христианами. Их безбожие даже принесло им пользу, ибо служит укором, уязвляет совесть, отвращая от неразумного прошлого, и толкает вперед – к вере, к Богу.

•

 

О трех предметах не спеши рассуждать: о Боге, пока не утвердишься в вере; о чужих грехах, пока не вспомнишь о своих, и о грядущем дне, пока не увидишь рассвета.

•

 

По мере нравственного очищения человека истины веры открываются ему всё яснее.

•

Вера Христова – опыт, навык, а не теория и не людское мудрование.

•

 

Не спеши казнить безбожника: он нашел своего палача в самом себе – самого беспощадного, какой только может быть в этом мире.

•

Ты – человек. И, как человек, ты согрешил. И, как человек, восстань в своей беде. И помолись Богу, и Он рассчитается с тобой. Господь явил Свою правду над неправдой твоей, покажет Он и милость к слезам твоим. Он любит кающихся и слышит молящихся. Не осуждай никого, кроме себя. И людской суд смягчает приговор при искреннем раскаянии. А вечный Судия по милости Своей, кроме избавления от осуждения, дает кающемуся дары жизни, света и радости. Не бойся же. Создатель с тобой, Он только ждет, чтобы почувствовал ты близость Его. А чувство Его близкого присутствия быстро растопит лед отчаяния в твоем сердце.

•

Ты стыдишь нас каждый день, Наимилостивейший, ибо, когда мы ждем наказания, Ты посылаешь нам милость. Когда мы ждем Твоего грома, Ты посылаешь нам мирный вечер, и когда мы ожидаем мрак, Ты нам даешь солнечный свет. Ты всегда возвышаешься над нашими грехами и всегда велик в Своем безмолвном терпении.

•

Бог есть Любовь. Только через Бога можно любить творение Божие, и самое отвратительное. Потому первая заповедь гласит: «Люби Господа Бога своего», и только затем: «Люби ближнего своего». Без любви к Богу всякая другая любовь нереальна и недолга. Как порывы теплого ветра, которые уступают место морозу. Даже самого себя человек не умеет любить, не имея любви к Богу. Только в Боге человек может любить себя как тварь Божию.

•

 

Простить – значит не просто не мстить, а покрыть грех брата молчанием и забвением.

•

Глядя на несправедливость неправедного, мы часто спрашиваем: почему Бог сразу же не поразит его ударом грома, не спасет нас от неправды? Но при этом мы забываем спросить себя: во-первых, почему мать не убивает свое дитя, как только впервые застанет его за дурным делом? во-вторых, почему нас – меня и тебя – Бог не поразил громом, когда увидел сделанное нами зло? В каждого человека вложен Божий капитал. Ни один хозяин не будет вырубать сад, если однажды он не даст урожая, но с надеждой ждет следующего года. Грех человеческий – это неурожайный год, и Бог с надеждой тихо ждет.
Иногда ждет напрасно: Иуда остался Иудой. Но часто ждет и получает обильный плод: сад начинает плодоносить, и Савл становится Павлом.

•

В Иисусе Христе, Сыне Своем, Бог показал любовь, «которая превосходит всякий разум». Тот, через Кого Святая Троица сотворила мир, явился в образе человеческом, дабы явить человечеству любовь Святой Троицы, дотоле неведомую миру. Как же Он явился? Так, как только великая любовь не стыдится явиться ради спасения возлюбленного: в унижении, в служении, в страдании и, наконец, в великой жертвенности.

•

Люди выглядят красивыми только среди людей. Это человек человеку кажется красивым. А больше никто на свете не замечает красоты человека… Природа не замечает красивых людей… Между тем природа весьма замечает доброту человека… Не только животные, но даже растения и иные создания ощущают по-своему доброту человека. Но так же, как замечает доброту доброго человека, природа замечает и зло злого человека. Многочисленные подтверждения этого можно привести из жизни святых людей и жизни злобных людей. Точно так же мир духов не замечает красоты человека, а замечает его доброту или злобность, то есть его внутреннюю красоту или безобразность.

•

Для любого полководца радость – узнать, что враг о его армии не подозревает. Некогда бесы открыто являлись людям и уловляли их в свои сети. Ныне они изменили свою тактику и прибегают к лукавству: главное для них удовольствие, когда люди отрицают нечистую силу и думают, что бесов не существует. Но я боюсь, что никто не стоит к ним так близко, как тот, кто утверждает, что их нет.

•

 

Вы говорите: «Где Господь?» – На обочине жизни вашей, оттого и жизнь ваша уродлива. Будь Господь в центре ее, где быть Ему надлежит, и жизнь ваша выпрямилась бы, и видели бы Господа и не страдали бы в поисках Его.

•

 

Тяжела буря на море, тяжела она и в душе. Но ни море, ни душа не очищаются без бури.

•

Грех внушает страх, страх кует оружие; таким образом, через страх грех готовит войну. О, если бы не этот проклятый страх! Но страх останется, пока есть грех. Волей-неволей грешники должны вооружаться. Если бы люди освободились от греха, кто бы тогда страшился, кто бы ковал оружие, кто бы готовился к войне? Никто.

•

 

От Бога нас отделяет ложь, и только ложь… Ложные мысли, ложные слова, ложные чувства, ложные желания – вот совокупность лжи, ведущая нас к небытию, иллюзиям и отречению от Бога.

•

Бог по Своей чистоте и святости не открывается нечистому зрению, пока оно не очистится. Ибо сказано: блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.

•

 

Изо всех сил старайся очищать себя от зла к людям. Ибо накапливая в себе зло к людям, накапливаешь яд, который рано или поздно убьет в тебе человека.

•

 

Вера нас может спасти, лишь когда она соединена с добрыми делами и явлена чрез них, когда она вдохновлена любовью к Богу.

•

Не верь теориям и разговорам о законе эгоизма. Его не существует. Господь правит миром, а люди – род Божий. Человек, прыгнувший в поток, чтобы спасти тонущего, в один миг уничтожает все эти теории и пресекает такие разговоры.

•

 

Истинно любит тебя тот, кто втайне молится за тебя Богу.

•

 

Всё с нами случающееся – имеет место только для того, чтобы могли мы распознать добро и избрать его.

•

 

Когда любовь спешит навстречу любви, все теряет свое значение. Время и пространство уступают дорогу любви.

•

 

Люди и народы и племена земные, если хотите вы жить на своей земле мирно и без страха, вооружайтесь оружием, имя которому – любовь.

•

Тело не может ни любить, ни ненавидеть. Не может тело любить тело. Способность любить принадлежит душе. Когда душа любит тело – это не любовь, но желание, страсть. Когда душа любит душу не в Боге, то это либо восторг, либо жалость. Когда же душа в Боге любит душу, не взирая на внешность (красоту, уродство), это и есть любовь. А в любви – жизнь.

•

 

Дам вам три наставления: первое – спасение наше тоньше волоса; второе – где наш ум, там и дом; третье – мы в этом мире на торжище, чтобы купить здесь нечто благое и принести домой.

•

Существует два жизненных пути: один путь мирской, а другой – монашеский. Те, которые идут мирским путем, не давали обетов в том, что они пойдут этим путем до смерти, а монахи дали обет идти предписанным монашеским путем до смерти. Потому мирские люди, когда испытывают разочарования на этом скользком пути, могут покаяться и выйти на лучшую дорогу, ведущую в жизнь вечную. Монахи же не могут испытывать разочарований или менять свой путь. Они могут только падать и вставать, снова падать и опять подниматься на этом пути.

•

 

Враги – это не враги, а суровые друзья.

•

 

Если хотите исправлять других, исправьте себя, а потом о других ревнуйте. Это закон Христов.

•

Молчания искали все великие души, ибо глубоко чувствовали истинность народной мудрости: «Молчание – золото». Всякий думающий человек испытал и знает, что он есть не то, что он говорит о себе, а то, что остается невысказанным. Не то, о чем умышленно умалчивается, а то, что высказать невозможно.

•

Истина открывается любви. Искать истину – значит искать предмет любви. Искать же истину, чтобы сделать ее орудием, – значит искать истину ради прелюбодейства. Тем, кто ищет ее ради этого, истина бросает кость, но сама бежит от него за тридевять земель.

•

 

Ни офицерский мундир не сделает вас храбрым, ни священническая ряса – милосердным, ни судейская тога – справедливым, ни министерское кресло – сильным, если ваша душа не изобилует ни мужеством, ни состраданием, ни праведностью, ни крепостью.

•

Люди, не способные владеть своим сердцем, еще менее способны владеть языком. Люди, не умеющие хранить мир в своем сердце, не сумеют сохранить его в государстве. Люди, не видящие мир в себе, не увидят свое место в мире. Люди, не способные к соучастию в чужом горе, еще менее способны к соучастию в чужой радости.

•

 

Ту пустоту, которая остается в душе, когда в ней нет Бога, и весь мир не может заполнить.

•

Некоторым больным врачи рекомендуют большую дозу лекарства, например: пейте как можно больше воды! Вера – наиболее полезное лекарство для нашей души, если его принимать в наибольшей дозе. Верь больше!

•

 

Христос воскресе – значит, воистину есть Бог.

Христос воскресе – значит, воистину существует духовный мир, мир реальный и бессмертный.

Христос воскресе – значит, жизнь сильнее смерти.

Христос воскресе – значит, добро сильнее зла.

Христос воскресе – значит, все упования христиан оправданы.

Христос воскресе – значит, все жизненные трудности разрешены.

•

 

Все трудности разрешены, главные и мучительные тайны раскрыты, цепи тьмы и страданий разорваны, ибо Христос воскресе!

2-е Воскресенье по Пасхе
15 мая 1974 г.

Не убеждения и даже не глубокая убежденность могут пересилить страх смерти, позора, а только любовь может сделать человека верным до конца, без предела, без оглядки. Мы сегодня празднуем торжественно, благоговейно память святых Никодима, Иосифа Аримафейского и жен-мироносиц.

Иосиф и Никодим были тайными учениками Христа. Пока Христос проповедовал в толпах народа и являлся предметом ненависти и возрастающей мстительности Своих противников, они робко ходили к Нему ночью, когда никто не мог приметить их прихода. Но, когда вдруг Христос оказался взят, когда Он был схвачен и приведен к смерти, распят и убит, эти два человека, которые в течение Его жизни были робкими, не решающими своей судьбы учениками, вдруг по преданности, по благодарности, по любви к Нему, по изумлению перед Ним оказались крепче Его ближайших учеников. Они забыли страх и открылись перед всеми, когда другие скрывались. Пришел Иосиф Аримафейский просить тела Иисусова, пришел Никодим, который только ночью осмелился Его посетить, и вместе с Иосифом они погребли своего Учителя, от Которого они уже больше никогда не отказались.

И жены-мироносицы, о которых мы знаем так мало: одна из них была спасена Христом от вечной погибели, от демонской одержимости; другие следовали за Ним: мать Иакова и Иоанна и другие, слушая, принимая Его учение, становясь новыми людьми, учась единственной Христовой заповеди о любви, но о такой любви, которой они не знали в прошлой своей, праведной или греховной, жизни. И они тоже не побоялись стоять поодаль – пока умирал Христос на кресте и никого не было от Его учеников, кроме Иоанна. Не побоялись они прийти помазать тело Иисуса, отверженного людьми, преданного Своими, осужденного чужими преступника.

Позже два ученика, когда достигла их весть о воскресении Христовом, стремительно поспешили ко гробу; одним был Иоанн, который стоял у креста, тот, который стал Апостолом и проповедником любви Божественной и которого любил Иисус; и Петр, который трижды отрекся, о котором было сказано женам-мироносицам “возвестить Моим ученикам и Петру”, – потому что другие скрылись от страха, а Петр трижды при всех отрекся от своего Учителя и не мог уже себя почитать учеником: И ему принесите весть о прощении…

И когда эта весть дошла до него – как он устремился к опустевшему гробу, чтобы удостовериться, что воскрес Господь и что все еще возможно, что не поздно покаяться, что не поздно вернуться к Нему, что не поздно снова стать верным Его учеником. И действительно, позже, когда он встретил Христа у моря Тивериадского, не о его измене спрашивал Христос, а только о том, любит ли он Его еще…

Любовь оказалась крепче страха и смерти, крепче угроз, крепче ужаса перед всякой опасностью, и там, где рассудок, убеждение не спасли учеников от страха, любовь преодолела все… Так в течение всей истории мира, и языческого, и христианского, любовь побеждает. Ветхий Завет нам говорит, что любовь, как смерть, крепка: единственно она может сразиться со смертью – и победить.

И поэтому, когда мы будем испытывать свою совесть по отношению ко Христу, по отношению к нашей Церкви, по отношению к самым близким или дальним людям, к родине, – будем ставить себе вопрос не об убеждениях наших, но о любви нашей. И у кого найдется сердце настолько любящее, настолько верное и непоколебимое в любви, как было у робкого Иосифа, у потаенного ученика Никодима, у тихих жен-мироносиц, у предателя Петра, у юного Иоанна – у кого найдется такое сердце, тот устоит против пыток, против страха, против угроз, останется верным и своему Богу, и своей Церкви, и ближним, и дальним, и всем.

А в ком окажутся только крепкие убеждения, но сердце холодное, сердце, не загоревшееся такой любовью, которая может сжечь всякий страх, тот знай, что он еще хрупок, и проси у Бога этого дара слабой, хрупкой, но такой верной, такой непобедимой любви. Аминь.
Источник: Правмир

«Христос воскресе!» Мы привыкли встречать друг друга главным в нашей жизни приветствием. Что же значит это воскресение для каждого из нас? 

Очевидно, что в нем — центр нашего христианского исповедания, потому что сущность нашей веры заключена в том, что Христос воскрес, об этом все наше церковное учение и Священное Предание. А апостол Павел говорит, что если Христос не воскрес, то мы несчастнее всех людей на земле, потому что тогда наша вера не имеет никакого смысла (см. 1 Кор. 15: 14–19). 

Для людей, которые живут вне Церкви, а таких много в нашей стране, самый главный день — это Новый год: что-то в новогоднюю ночь случится, придет Новый год и, может быть, принесет что-то новое… А для нас Новый год — Пасха. Это действительно начало нового года, предчувствие жизни будущего века. Этот день для нас — исполнение и трудов Великого поста, и нашего покаяния, и чего-то, что мы в себе должны были исправить и поменять. 

Радость и свет этого дня очень надолго может наполнить каждого из нас настоящими жизненными силами, которых нам так не хватает. Вдруг все становится на свои места. Вроде и жизнь не поменялась, все то же самое происходит, но вдруг все становится так очевидно, понятно и легко. 

Какие-то проблемы, которые мы не знали, как разрешить, и мучились этим, вдруг перестают нас волновать, и мы почему-то успокаиваемся. Неразрешимые вещи такими и останутся, но присутствие Бога в нашей жизни в эти дни совершенным образом покрывает всю неразрешимость, уныние и тупики нашего бытия. 

Но это не самое главное из того, что являет нам Светлое Христово Воскресение. В эти дни с нами должно случиться что-то такое, чтобы об этом стало известно не только нам, но и тем, кто нас окружает. Весть о том, что Христос воскрес, не может касаться только нас, остаться нашим маленьким частным делом, внутриприходской и даже внутрицерковной радостью, это же что-то большее, мировое. 

То есть, конечно, прежде всего должна меняться наша жизнь, но от каждого Великого поста, от каждой Пасхи она должна меняться настолько, чтобы это кого-то задевало, трогало, удивляло, просвещало и заставляло обернуться в нашу сторону. Плоды этого труда и великой радости должны распространяться на мир. 

Вот Евангелие Христово этого дня: приходит Христос к Своим ученикам и являет им Себя во всей полноте Своего богочеловеческого воплощения, которой они до Его воскресения не знали. Он садится с ними и пьет вино, ест рыбу и хлеб, показывая, что Он не дух, а истинный Богочеловек, обладатель жизни вечной. И радость воскресения настолько захватывает учеников, что они действительно готовы делиться с другими. 

Приходит Фома — его ведь не было вместе с ними. Ему говорят: «Христос воскресе!» И вдруг он не верит… Почему-то слово о том, что Христос воскрес, Фоме, который знал Христа так же близко, как и все остальные апостолы, ничего не говорит… 

А мы помним, что эти же самые апостолы еще совсем недавно, неделю назад, разбежались от Креста Христова, не взяли свой крест, не пошли за Ним до конца. И все равно Христос к ним приходит. Он их утешает, дает им Духа Святого и власть вязать грехи человеческие. Они уже получают знаки своего священства, первые знаки настоящего апостольства.

Уверение Апостола Фомы. Фреска монастыря Влахерна близ Арты, Греция. Середина XIII века. Фрагмент

И вот — ничего не происходит, апостол Фома не верит тому, что апостолы ему говорят. «Пока сам не увижу — не удостоверюсь!» И действительно, если Христос воскрес, почему вы сидите в горнице за дверями затворенными, прячась «страха ради иудейска»? Почему с вами ничего не произошло, вы остались прежними? Почему то, что Христос воскрес, не сделало вас другими? 

Mы часто воспринимаем воскресение Христа только как радость: все плохое прошло, и осталось у нас только хорошее. Да, радостно. Да, счастье, веселье: Христос воскрес! Смотрите, как все хорошо! Значит, ничего страшного не произошло? А Фома помнит, Фома знает, какой это страшный мир, как он распинает Христа и готов каждого, кто пойдет за Христом, так же распять. И апостолы тоже это понимают, потому и сидят за затворенными дверями. 

Но такое свидетельство о Христе ничего не значит для мира, потому что с нами ничего не случилось, потому что, воистину зная о том, что Христос воскрес, мы продолжаем жить по законам и стихиям этого мира, страшиться страхом этого мира и опираться на те фундаменты, которые он нам предлагает, а не на Христа. Такое свидетельство о Христе не воспринимается нами всерьез, как истина, которой мы дорожим: наряду с ней у нас есть еще несколько таких же незыблемых истин, на которых, собственно, наша жизнь и строится; они и свидетельствуют о том, кто мы такие. 

Ради Фомы Христос снова приходит к ученикам и говорит ему: «Вложи свои персты в Мои раны», и тот видит истинность воскресения на своем личном опыте. Христос и ученикам Своим показывает до конца, в чем Его воскресение: Он воскрес, но раны Его остались, руки прободены, рана в ребрах зияет. И снова Он говорит им эти слова: «Идите, Я посылаю ваc…» 

Достигнуть воскресения, той же Пасхи, так же, как Он Сам, — через Голгофу. Если мы, как апостол Фома, примем вместе с воскресением раны Христовы, вместе с радостью примем это прободенное ребро, тогда, мне кажется, наше слово о воскресении Христовом, о жизни во Христе сразу получит и правду, и силу. 

Господь являет апостолу Фоме Свои прободенные руки и ребро, и мы больше не можем думать, что ничего не произошло. Мы знаем, что Христос воскрес, мы верим, что Он никогда нас не покинет, но Он посылает нас в путь, по которому ученик идет за Учителем до конца. Из Деяний святых апостолов, из истории нашей Церкви мы знаем, что такое этот апостольский путь и как апостолы возвещали Христа. 

Почему же мы удивляемся этому «доброму», как поется в стихире праздника, неверию апостола Фомы? Фома поступил правильно, не доверяя апостолам. Ведь Господь ему по-настоящему явил Себя воскресшим, и не только ему, но и тем апостолам, которые думали, что они верят в воскресение Христово. 

Первым воскресший Господь явил Себя женам-мироносицам, которые, в отличие от апостолов, не были с Ним так близки. Они многого не знали из Его поучений, не видели чудес, совершенных Им на глазах наиболее близких Ему апостолов — Петра, Иакова и Иоанна. И тем не менее Господь им первым явился за их удивительную верность. Жены-мироносицы первыми возвестили благую весть апостолам. 

И что же мы видим? Евангелие не раз подчеркивает неверие апостолов. Христос приходит в их горницу — они не замечают Его. Христос является Луке и Клеопе по дороге в Эммаус — они не узнают Его, говорят, что некоторые из жен сильно удивили их рассказами о якобы воскресшем Спасителе. Петр и Иоанн бегут ко гробу после известия Марии Магдалины — и возвращаются в недоумении. И только после того, как Сам Христос является апостолам, говорит: «Мир вам!», ест и пьет вместе с ними, они, как им кажется, начинают верить в Его воскресение. 

Почему я говорю: «им кажется», что они начинают верить? Но разве можно сидеть за закрытыми дверьми, когда Христос воскрес? Разве можно бояться отворить их и выйти в мир? Если мы воистину веруем, что Христос воскрес, разве может теперь с нами случиться что-либо непоправимое? 

И апостол Фома, видя такую веру, не хочет ее принимать, он по-своему исповедует Воскресение Христово: «Пока сам Его не увижу, пока сам перста своего в раны Его не вложу — не поверю». И ради него одного, ему лично, является Христос, потому что понимает, какой верой может обладать этот человек, если по-настоящему прикоснется к Нему. И говорит Фоме: «Вложи перст свой в раны Мои». 

Апостолы увидели воскресшего Христа. А несколько дней назад они Его предали, не подошли к Кресту, где стояли Богоматерь, жены-мироносицы и Иоанн Богослов — единственный из них. Они разбежались, спрятались. А потом Христос воскрес. 

Воскресение Христово Плащаница. Россия. Конец XIX в.

Как хорошо — даже то, что апостолы так плохо поступили, уже не имеет большого значения, ведь Христос-то воскрес! Теперь могут сбыться самые простые человеческие ожидания: сесть по правую и по левую руку от Него, чтобы царствовать вместе с Ним. Теперь наконец можно спросить Его: «Господи, ну когда же Ты устроишь Свое царствование на земле?» 

Но если ты коснулся ран Христа, с тобой уже ничего не случится. Ты сможешь выдержать любые испытания, победить любую несправедливость, оказаться в совершенно безвыходном положении — и ничего страшного не произойдет. Потому что Христос воскрес! 

И нельзя сидеть за закрытыми дверями, надо выходить в этот мир и всем возвещать, что если Христос воскрес, то, что бы ни случилось c тобой, ничего не бойся: Христос рядом, воскресший! Нет у ада никакой победы, вырвано жало у смерти! И ты со Христом будешь жить вечно и вечно побеждать! 

Только после этого апостолы наконец-то смогли ответить: «Верю!» и услышать слова Христа: Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам (Мф. 28: 19–20). Идти и возвещать — вот к чему призваны все, кто воистину знает, что Христос воскрес.

Источник: Правмир

У каждого в сердце есть место для Бога,
Но кто-то его прогонял от порога,
А кто-то впускал и молился ночами
За то, чтоб не шли друг на друга с мечами…

Молитвы людей, что от сердца исходят –
Безропотный отклик на небе находят…
Ведь Бог проявляет всегда состраданье
И слабой душе не пошлёт испытанья…

Мне верится, что с Воскресеньем Христовым,
Воскреснет добро и настигнет любого,
Кто хочет прожить эту жизнь не напрасно…
Дарите добро каждый день, ежечасно…

И если встречаются злобные лица,
Попробуйте просто за них помолиться…
Возможно, покинет их душу тревога…
У каждого в сердце есть место для Бога.

В себе не растите гордыню, презренье…
Храните надежду, имейте терпенье…
Добро помогает, а злоба кусает…
Любите друг друга! Христос Воскресает…

Ирина Самарина-Лабиринт

Нет мощей, но есть память

Житие преподобного Иоанна Лествичника, игумена Синайского монастыря, не изобилует лишними подробностями. Он родился в Константинополе, получил хорошее образование, в шестнадцать лет принял постриг на Синае, был послушен своему духовному отцу авве Мартирию, после смерти последнего жил в уединении, через сорок лет был призван к игуменству в Синайской обители Неопалимой Купины, ныне известной как монастырь святой великомученицы Екатерины. Управлял обителью столь успешно в духовном отношении, что еще при жизни получил прозвание «нового Моисея». Незадолго до своей блаженной кончины, преподобный отошел от дел и вновь удалился в пустыню. Преставился ко Господу 30 марта, год точно не известен — то ли конец VI века, то ли середина VII.

Даже мощей преподобного не осталось. А память осталась, и какая!

Четвертая неделя Великого поста была посвящена этому святому сравнительно поздно — только в XIV веке, но это как раз свидетельствует в пользу того, что его слава великого подвижника и учителя благочестия не угасала со временем. Есть мнение, что установление празднования памяти святого именно в воскресенье связано с тем, что его хотели почтить совершением полной Божественной литургии, что было бы невозможно, если бы день его памяти (30 марта) выпадал на будний день Великого поста. Это значит, что из всех святых, память которых совершается в великопостный период, особо выделен был именно он.

В житии преподобного Иоанна есть одна настолько важная деталь, что она вошла в синаксарь — чтение о дне, совершаемое во время Всенощного бдения. Он был не просто выдающийся аскет. Он был сдержан даже в своем аскетизме. Он не накладывал на себя никаких лишних постов, смиренно подчиняясь уставу — он вкушал все, что было разрешено, но умеренно. Он не отказывался от сна вовсе (а такие примеры в истории Церкви есть — преподобный Силуан Афонский, например, никогда не ложился, лишь дремал сидя), но спал ровно столько, чтобы сохранять работоспособность и трезвость ума. «Все течение жизни его была непрестанная молитва и безмерная любовь к Богу», — сообщается в синаксаре, и в этом, вероятно, кроется тайна того почитания, которое вызывает этот святой. Это то, к чему все мы призваны — к непрестанной молитве и безмерной любви к Богу. Для того нам и дан устав Великого поста: чтобы ради Него мы учились молиться, смиряли себя не столько даже ограничениями в пище (нельзя сказать, что постная пища невкусна или малопитательна — было бы желание, любая хозяйка может приготовить замечательную постную трапезу), сколько подчинением себя данным Церковью правилам. (Практическая польза от уставных богослужений и рациона питания — это тема для отдельного обсуждения, здесь не вполне уместного.)

Лестница приоритетов

Вероятно, именно трезвомыслие и рассудительность помогли преподобному Иоанну написать «Лествицу» — один из величайших аскетических трудов в истории Церкви. Намеренно избегаю словосочетания «памятник святоотеческой письменности». «Лествица» — не памятник. «Лествица» — руководство к действию. И, между прочим, это единственный не библейский и не богослужебный текст, чтение которого предусмотрено в богослужении. То есть эта книга, как минимум, может быть полезна всем верующим, а не только монахам, для которых она и писалась. Не теряет она актуальности и сегодня, хотя последний перевод ее был осуществлен во второй половине XIX века. Современному читателю этот язык может показаться тяжеловесным, но обратиться к тексту стоит!

Как известно, «Лествица» представляет собой последовательное изложение тридцати ступеней восхождения к Богу посредством устранения страстей и достижения добродетелей. Как ни странно, первые ступени описывают не основные принципы общечеловеческой морали (не лгать, не красть, не превозноситься) и даже не аскетические требования (против чревоугодия или многоспания), а описывают вполне монашеские этапы отречения от мира: от жития мирского, от житейских попечений, от родного дома («О странничестве»)…

Если мы задумаемся над этим, то поймем, что творение Иоанна Лествичника с первых слов предлагает христианину — любому, а не только монаху — верно расставить приоритеты. Осознание себя как часть мира вечного, а не преходящего, сосредоточение на своей внутренней жизни и своих отношениях с Богом — это первое, что происходит с человеком, услышавшим Божий призыв. У блаженного Августина есть прекрасные слова: «Если Бог будет на первом месте, все остальное будет на своих местах». Так вот, начало духовного пути — поставить Бога на первое место.

Разумеется, мирянин, который буквально начнет исполнять слова «Лествицы»: «Любовь Божия угашает любовь к родителям; а кто говорит, что он имеет ту и другую, обманывает сам себя, ибо сказано: никто же может двемя господинома работати (Мф 6, 24)», — в конечном итоге становится нарушителем евангельского требования: «Бог заповедал: почитай отца и мать; и: — злословящий отца или мать смертью да умрет» (Мф15:5). Но ту же заповедь он может нарушить, восприняв буквально неоднократно повторенные слова Писания: «Оставит человек отца и мать и прилепится к жене». Это — тоже расстановка приоритетов. Связь с супругом прочнее связи с родителями. Служение Богу — значительнее служения сыновнего.

Узнать в себе монаха

Собственно говоря, кто такой монах и чем он отличается от мирянина? Он не женится? Но любой женатый человек когда-то жил вне брака, а благочестивым христианином уже был. Монах больше молится? Но любой христианин призван к непрестанной молитве.

Все просто — монах посвящает себя Богу и Церкви. Подобным образом посвящают друг другу себя люди, вступающие в брак. Целиком и полностью, безоговорочно, как уже было сказано — оставляя отца и мать.

Именно об этом тот же преподобный Иоанн писал в «Лествице»: «Свет для монахов — ангелы, а свет для всех людей — монашеская жизнь». Монашество — своего рода образец, икона, некий предел духовной жизни. По крайней мере, в идеале, а вернее — в норме. Другое дело, что большинство, в силу слабости, от нормы уклоняется.

Кстати, именно поэтому монашество обычно избирают в молодости, когда человек еще склонен к максимализму. В той или иной степени почти все верующие юноши и девушки проходят тягу к иноческому житию. И это очень полезная тяга — не только для тех, кто в дальнейшем этот путь для себя изберет (таковых будет немного), но и для будущих супругов, отцов и матерей, да просто порядочных людей. Человек понимает, что такое жить на пределе. Человек, прошедший стремление к монашеству с его беззаветным служением Богу и Церкви, в дальнейшем будет ориентироваться на эти бескорыстие и верность в своем служении супругу, ближним, детям, делу, Отечеству — в конечном итоге, в ближних он будет узнавать Бога.

Тем более, современное монашество гораздо более открыто к миру, чем те монахи, к которым обращался преподобный Иоанн. Сейчас, например, в значительно меньшей степени распространена такая форма монашеской жизни как отшельничество. Зато сейчас распространено ученое монашество, многие монахи занимаются миссионерской и просветительской работой, многие несут социальное служение и так далее. Не говоря уже о том, что сейчас существует такое немыслимое для прошедших веков явление как монах — приходской священник.

В какой-то степени сегодняшним монахам сложнее, чем их предшественникам. Сегодня тот, кто искреннее желает послужить Богу, точно так же должен отказаться от радостей мира (от греховного стяжания до добродетельного семейного счастья), но при этом не защищен от него ничем, кроме собственной воли: нет ни пустыни, ни высоких монастырских стен (в крупный городской монастырь, особенно представляющий культурную ценность, за день приходит значительно больше светских людей, чем вечером на дискотеку!).

Так что форма монашества, как и условия жизни мирянина ныне не те, что в Византии времен Иоанна Лествичника. Но суть остается прежней. Вверх по лестнице: от отречения от мира до стяжания трех высших добродетелей — веры, надежды и любви.

Источник: Православный журнал «Фома»

Сорок мучеников Севастийских. Почему же так любят этот праздник?

В 313 году святой император Константин Великий даровал христианам свободу вероисповедания. Но власть во многих провинциях по-прежнему принадлежала язычникам, гонителям христиан. Так было и в провинции Армения, располагавшейся на территории современной Турции. Здесь, в городе Севастии гарнизоном командовал ревностный язычник Агриколай. И вот зимой 320 года он повелел всем своим воинам совершить жертвоприношения идолам. Сорок человек отказались, заявив, что они — христиане и поклоняются только Богу истинному, а не истуканам.

Сорок мучеников Севастийских. Фреска XII века в церкви Панагии Форвьетисы в Осину. Кипр. Фото Игоря Самoлыго

Сначала Агриколай уговаривал их, обещал повышение по службе, деньги. Потом стал угрожать тюрьмой и позорной смертью. Но воины отвергли все посулы и угрозы, и тогда правитель заключил их в тюрьму. Узники усердно молились и ночью услышали глас: «Претерпевший до конца спасется».

Неделю спустя в город приехал знатный сановник Лисий и велел побить воинов-христиан камнями. Но камни летели мимо цели; камень, брошенный самим Лисием, попал в лицо Агриколаю. Смущенные мучители вернули узников в тюрьму, чтобы подумать, как поступить с ними. Ночью в темнице воины снова услышали утешающий голос Господа: «Верующий в Меня, если и умрет, оживет. Дерзайте и не страшитесь, ибо восприимете венцы нетленные».

На следующий день воинов связанными повели к озеру близ города Севастии. В тот день был сильный мороз. Воинам приказали раздеться и поставили прямо в ледяную воду. А на берегу топилась баня, и мучители сказали, что любой из них может сразу же согреться в ней, если отречется от Христа. Всю ночь воины мужественно переносили холод, ободряя друг друга. Они пели псалмы, несмотря на боль, причиняемую обморожением. А мука эта по силе сравнима с ожогами от огня. Один из воинов после нескольких часов не выдержал, побежал на берег, к бане. Но едва он вступил на порог жарко натопленной бани, из-за резкого перепада температур кожа и плоть его стали отделяться, и он умер.

Читайте также — Сорок мучеников Севастийских: история праздника, иконы, обычаи, рецепты (+видео, аудио)

Ночь длилась, и стражники, охранявшие место мучения, задремали. Не мог заснуть только один из них, Аглаий. Он был поражен: как же эти христиане, несмотря на неслыханные мучения, не прекращают молитвы? В третьем часу ночи он увидел, что над озером разливается яркий свет, совсем как летом. Стало так тепло, что лед растаял. Аглаий недоумевал: что же происходит? Взглянув вверх, он увидел над головами воинов светящиеся венцы. Венцов было тридцать девять — по числу оставшихся стойкими мучеников. Тогда Аглаий сбросил с себя одежду, крикнул, будя других стражников: «И я христианин!» — и побежал к мученикам. Он молился: «Господи Боже, верую в Тебя, в Которого эти воины веруют. Присоедини меня к ним, да сподоблюсь пострадать с Твоими рабами».

Утром вернулись начальники мучителей и увидели, что воины еще живы, да в придачу среди них один из тюремщиков! В ярости Лисий и Агриколай велели перебить мученикам молотами голени, чтобы сделать страдания невыносимыми. Но и умирая от мучений, воины не переставали молиться и славить Истинного Бога.

Лисий приказал уничтожить останки воинов, чтобы христиане не почитали мощи новых мучеников. Тела святых были сожжены на костре, а кости брошены в реку. Спустя три дня мученики явились во сне епископу Севастии Петру и повелели ему взять кости из реки. Епископ с несколькими священниками ночью тайно пришли к реке. О чудо: кости мучеников сияли в воде как звезды! Христиане собрали останки святых и с честью похоронили их.

В России издавна был обычай в день памяти Севастийских мучеников лепить из теста и печь «жаворонков» — булочки в виде птиц. Почему именно жаворонки?

Фото: tatmitropolia.ru

Крестьяне, обращая внимание на то, что поющий жаворонок то взмывает ввысь, то камнем «падает» к земле, объясняли это особым дерзновением и смирением этих птиц пред Богом. Жаворонок быстро устремляется кверху, но, пораженный величием Господа, в глубоком благоговении склоняется вниз. Так жаворонки, по мысли наших благочестивых предков, изображали собой песнь славы Господу, вознесенную мучениками, их смирение и устремленность ввысь, в Царство Небесное, к Солнцу Правды — Христу.

Источник

Сорок мучеников Севастийских — непереходящий праздник, традиционно он отмечается в один и тот же день — 22 марта (новый стиль). Если день праздника Сорока мучеников Севастийских совпадает со средой Крестопоклонной, его могут перенести, как это случилось в 2017 году. Раньше, в дохристианской Руси, этот день считался окончательной датой начала весны. Тогда тоже пекли жаворонки, но вкладывали в выпечку совсем другой смысл, существовали разные традиции и «заклички» весны, когда ее призывали в надежде, что тепло наступит как можно скорее. Церковь не отмечает день весеннего равноденствия, но у этого дня появился новый христианский смысл. И жаворонок стал символизировать душу, которая стремится к Богу и преклоняется перед величием Творца. Поэтому в народе так любят праздник Сорока Севастийских мучеников, до конца выдержавших все мучения и принявших смерть, чтобы не предать Христа. В день Сорока Севастийских мучеников совершается Литургия преждеосвященных Даров.

Имена Сорока Севастийских мучеников: Кирион, Кандид, Домн, Исихий, Ираклий, Смарагд, Евноик, Уалент (Валент), Вивиан, Клавдий, Приск, Феодул, Евтихий, Иоанн, Ксанфий, Илиан, Сисиний, Ангий, Аетий, Флавий, Акакий, Екдикий, Лисимах, Александр, Илий, Горгоний, Феофил, Дометиан, Гаий, Леонтий, Афанасий, Кирилл, Сакердон, Николай, Уалерий (Валерий), Филоктимон, Севериан, Худион, Мелитон и Аглаий.

Источник: Правмир